ОТЗЫВ
О.А.Кржиновской на статью Р.В. Манекина МАРТИН ХАЙДЕГГЕР О СТАНОВЛЕНИИ И БЫТИИ. (К ВОПРОСУ ОБ ИНТЕРПРЕТАЦИЯХ ОТПРАВНЫХ ПОЛОЖЕНИЙ МЕТАФИЗИКИ XX ВЕКА).
Для издания: "Вестник СГУТиКД"

Работа Р.В. Манекина посвящена анализу фундаментальных понятий метафизики: «сущность», «существование», «бытие», «экзистенция», «язык» (как дом «бытия»), др., эксплицированных в онтологии выдающегося немецкого мыслителя Мартина Хайдеггера.

В чем новизна этой работы? Дело в том, что философия М. Хайдеггера заново ставит вопрос о смысле бытия, впервые затронутом в знаменитой поэме Парменида. Опираясь на метод феноменологической редукции, сформулированный Э. Гуссерлем, М. Хайдеггер последовательно проводит различие сущего и бытия, онтического и онтологического способов отношения к миру, как определяющих характеристик метафизики XX века. Итогом многолетней философской деятельности М.Хайдеггера явился проект интерпретации феноменологии Э. Гуссерля в чисто онтологических категориях. Для решения этой задачи М. Хайдеггеру пришлось разработать новую терминологию, при помощи которой он стремился описать предмет своего исследования. Эта терминология не привычна для слуха европейского философа. Между тем, глобальное переосмысление привычной терминологии, с неизбежностью, привело трансформации традиционных понятий, которыми оперировала европейской философией. И это вполне очевидно: если, по Э.Гуссерлю, феномены есть суть вещей, то сами эти вещи невозможно рассматривать в качестве исходных понятий; нужно находить новые слова для объяснения этой сути. Как следствие, фундаментальные категории европейской философии, такие, как «субъект», «объект», «дух», «тело», «сознание», «реальность» и другие, М. Хайдеггер истолковывает в терминах теории бытия, стараясь, при этом, продемонстрировать их неприменимость на новом уровне философствования, обусловленном стремлением «рассматривать бытие, не принимая во внимание обоснование бытия сущим». И еще радикальнее: даже саму онтологию Хайдеггер отделяет от исследований сущего, которым отныне, по его мнению, должны заниматься, частные науки.

Очень важно, что до М.Хайдеггера европейская философия исходила из представления, что сущности вещей открываются именно в явлении. При этом явление полагалось противостоящим сущности и это фундаментальное различение, по сути, оказывалось моментом противопоставления субъекта и объекта познания. После Хайдеггера и, во всяком случае, в контексте его философии такое различение стало невозможным.

Где лежат философские истоки хайдеггеровского проекта «фундаментальной онтологии»?

Очевидно, их следует искать в феноменологической редукции Э. Гуссерля. Именно Гуссерль впервые эксплицировал отличие явления от феномена. Феномен, по Гуссерлю, несет в себе все содержание предмета, манифестирует собою и явление, и сущность. Феномен Гуссерля оказывается самодостаточной категорией философского анализа. И такой подход к гноссеологичекой проблематике, открыл перед Хайдеггером, как учеником Гуссерля, возможность развить онтологизированный проект феноменологии. При этом, правда, оставалась задача по избытию, «извлечению» идеологем Гуссерля из их трансцендентального контекста, связанного с сознанием, и «забрасывание» их в контекст философского осмысления исторического веЩного мира. Хайдеггер решил эту задачу, постулировав отказ новой метафизики от категории имманентности сознания с сохранением всех достижений феноменологии.

Именно поэтому фундаментальной категорией метафизики М. Хайдеггера стала категория Бытия. Обосновывая свой выбор в качестве отправной точки философского осмысления мира парменидовской категории Бытия, Хайдеггер прямо ссылается на известную феноменологическую максиму. Так, если безо всякой предвзятости обратиться «к самим вещам» («zur Sache selbst»), то что откроется в первую очередь перед умственным взором философа? Хайдеггеру ясно: при непосредственном, незамутненном интеллектуальными экзерцициями взгляде на вещи, перед нами раскроется бытие в различных его проявлениях (формах). В самом деле, давайте задумаемся, что мы знаем о мире? Я существую, окружающие меня вещи существуют, окружающие меня люди существуют. Все эти утверждения объединяет единый глагол, а именно: «существую». то есть, изначальной категорией во всех перечисленных (как и всех возможных) комбинациях сущего всегда оказывается категория «бытия». И сами вещи, а факт их наличного существования должны, по М.Хайдеггеру, статать подлинным предетом философского осмысления.

Интересно, что в современной философии существуют только две значимые онтологические альтернативы, взявшие на себя историографическую ответсвенность за истолкование вечной категории «бытие». Это «объективистская философия», разработанная Николаем Гартманом и субъективистская «фундаментальная онтология» Мартина Хайдеггера. При этом, большинство современных философов рассматривают хайдеггеровскую альтернативу, как предпочтительную. А это, в свою очередь, означает, что изучение и разработка «фундаментальной онтологии» выходит на передние рубежи философского поиска. При этом, правда, остается сомнение: действительно ли вариант философии, созданный поздним Хайдеггером, является онтологией, или он изучает некое иное философское измерение — личностное, которому мог бы с большим основанием подойти, скажем, термин экзистенциология?

Однако в контексте собственно метафизического дискурса этот вопрос вряд ли является определяющим.

Статья Р.В. Манекина посвящена исследованию вопроса о том, КАК ИМЕННО (посредством каких понятий и категорий) М.Хайдеггер проводит различения сущности и существования. В этом смысле, статья является, безусловно, актуальной и представляет значимый исследовательский интерес. Статья может быть рекомендована для публикации в научных журналах.

О.А. Кржановская, д.ф.н.

• написано для: "Вестник СГУТиКД", Сочи, 19 апреля 2010 года.