На обочине Олимпиады

Странная на этот раз собралась компания: бывший капитан разведроты сербской армии, с начала 2000-х гастарбайтерствующий на российских дачах от Дальнего Востока до Москвы и Сочи, его любовница – разбитная продавщица котлет-по-киевски, коренная сочинка, не ужившаяся, по собственным словам, с матерью в виду взаимной скверности характеров, бывшая директорша ресторана из Томска, заблудившаяся в хитроумных квартирных обменах до почти беспросветного БОМЖатничества, бывшая учительница испанского, в начале 1990-х сменившая мел и указку на торговый лоток на приморской набережной, а теперь промышляющая сдачей комнат для строителей, вчерашняя кубанская станичница - тихая алкоголичка с 18-летней дочерью, забросившие, как судьбу, доильный аппарат ради суровой доли мерчендайзеров в гипермаркетах, спившийся уральский проповедник, подрабатывающий таксистом по найму на «тещиных языках» сочинских горных дорог, да два бывших мужа, выгнанных женами из дома из-за…. Впрочем, кто его знает, из-за чего молодящиеся русские жены прогоняют своих сорокалетних мужчин?

Были еще люди. Часто менялись. Но это - так, массовка!

В «вороньей слободке» пили часто. Особенно, урабатывающиеся до сиреневого блеска, строители-сербы. А выпив, - вели беседы. Долгие и безотрадные. До самого донышка.

-… там нечего делать, в этой деревне: работы нет, денег нет… Кто заработает копейку – а ну, тут же за чекушкой! Не мы такие – жизнь такая… - двойной подбородок краснолицей станичницы мелко дрожал, догоняя эмоции. - Все, кто не уехал, давно спились. Как не позвоню домой: тот умер, того – посадили…
Как выживали в Сочи? Остановились на Виноградной, за четыре тысячи с человека. Подвал, вроде этого…- кивает головой на кладку из сырых блоков, из-под абриса которой аккурат выныривал заспанный сербский капитан. – Просыпается дочка, а постель мокрая, как будто описалась. Подняли матрац, а под ним – лужа! Туалет - на улице, душ - во дворе… Начался сезон – хозяин согнал всех в одну комнату: мол курортникам сдавать надо. Разместились в двух ярусах: три мужчины, две женщины. А Анечке – восемнадцатилетняя же девушка! – к примеру, нужно переодеться, просит мужиков отвернуться… А деньги каждый месяц подай! А в июле на Виноградной выключили свет. На всей Виноградной, во всем районе. Воды – нет, газа - нет, света – нет, туалет – грязный, хоть не входи… Я - к хозяину: за что платить? А он: «Пошли вон! Не пущу!- Хоть бы и заплатили!» Что делать? Пошли на вокзал. Нет, минты на вокзале не гоняли: минты – краснодарские: они нерусских гоняют, мы - русские… Работаю в «Карусели» (новый супермаркет в Сочи – Р.М.) Нашли квартиру…
Домой? Домой не поеду! Что в станице делать – водку жрать?

- Я…это…да!... воеваль… это… Это все - политика! Сербы – народ такой: тута - фронт, тута – война; тама – сует заскорузлый палец за пачку «Явы» - хозяйкин кабан режет! Сербы – спокойный человеки. Это все – политика! Я… это… да!... воеваль… Все воеваль. Он – тычет указательным – воеваль, он - воеваль. (Сербы-строители степенно склоняют орлиные профили).
Это… Приштина… Да!... Русски десантники… Это… Исть неча, мы им жрачку туда-сюда носили. А потом вже с НАТО воеваль.
Это… Приштина… Да!... Русски десантники… Это… Исть неча, мы им жрачку туда-сюда носили. А потом вже с НАТО воеваль.
- Как в Россию попал?
- Война – конец. Воеводина, Косово и Метохия. Туда-сюда… Исть нада! Сын – Канада, дочь – Угры (Венгрия). Кормить нада! Туда-сюда поехал: на Москва, на Дальний Восток. Строить нада. В Сербия работа нет, деньги нет. Сербия – маленький страна: мало-мало семь мильон. Америка – сербы, Германия – сербы, Франция – сербы! Россия работать нада!
- В Сочи хорошо?
- Плохой люди в Сочи. Эта… Кидають! Эта… Олимпиада… эта… – кидают! Хозяин – кидают! Мне деньги нада, дочь-сын исть нада! Денег нет – буду резать!
- С 1 сентября,под Олимпиаду гастарбайтеров из Сочи выселять будут. Домой поедешь?
- Сочи буду! Работать нада, деньги нада…

- Ой, батюшки-святы, что ж я сижу, как приклеенная? – полная дебелая рестораторша на минутку выпала из старческого сна. - Мой Ванька-то – совсем не какущий, все дома сидит! Да, и то сказать: пошел с ребятами окна ставить – не заплатили, машины стал ремонтировать – через неделю выгнали. Мы из Томска «Мерседес» перегнали, совсем новый, только купили, так дал, паразит, ребятам покататься: и автомобиль угробили, и права отобрали. Снял квартиру, работы нет, платить нечем – паспорт в залог оставил. А без паспорта – разве работу найдешь? Вот, сидим теперь, на пару – кукуем: он безденежный, я голодная!
- Как же вы без крыши над головой остались?
- Как-как? От работы выдали беспроцентный кредит на квартиру. Купила. Долевое строительство. Дом хороший, в элитном районе. Но не достроили. А застройщик скрылся. Дольщики собрались, решили сброситься, самим коммуникации подвести. Достроили. Но как-то все ненадежно, рискованно! А тут оказия – дешевые квартиры в Сочи: что в Томске – одна квартира, то в Сочи, на Донской – две! И где Томск, а где – Сочи! Погреть на старости лет косточки… Только подождать было нужно, когда достроится! Ну, я и попалась: продала новую в Томске - поехала в Сочи. К весне обещали были сдать… И не один дом – комплекс. А в апреле, один из корпусов пополз по склону, появились трещины. Оказалось, - оползень! Дом укрепили, но застройщик поехал в Москву заново утверждать документацию. Пока согласовывал, власти, в связи с Олимпиадой, мораторий на строительство объявили… Так всей семьей на съемной и застряли!
- Мораторий… Мораторий - до конца Олимпиады! А потом – Паралимпийские Игры, «Формула-1», саммит «Большой восьмерки». В 2018 – Чемпионат мира по футболу… Вы до 2018-го выживете?
- Да, что я - одна такая? Четыреста многоквартирок в Сочи уже по суду сносят. В судах иски еще на тысячу… тысячу…
- А как с регистрацией?
- Из Томска выписались, а кто без свидетельства о собственности в Сочи пропишет?
- А временная регистрация?
- А деньги?
- Ну, да! И главное, куда вас депортировать?

- Господь не дает испытаний свыше сил человеческих! – словам проповедника можно было бы поверить, если б не сизый нос и подозрительно сияющие из-под очков глаза. – Только нужно не роптать, молить Пречистую о вразумлении на терпение…
(Капитан): - Ок, Бог не фраер! (Рестораторша впала в дремоту).
(Таксист): - Вот я, например… Была у меня фирма. Была, была… Гнали с компаньоном газ в Европу. Ну как гнали? В одном месте покупали, в другом – продавали. Перекупщики, значит! Но жили не плохо: машина, жена, квартира… Потом компаньона пристрелили, - фартовый был мужик , на все, видать, воля Божья! - и пошла, в общем, в этой жизни непруха! Вначале москвичи защимили бизнес – свалилась с верхов команда сдавать газ исключительно «своим», да по демпинговым ценам, на следующий год жена ушла, отсудила квартиру… Понятное дело – долги! Пришлось подаваться в бега. Приехал на Юг, поселился в Якорной Щели. Как зарабатывать на жизнь? Начал на пляже булочки продавать. Теперь вот - таксую. Расклад простой: предъявляешь права - выдают машину, навигатор (он же – телефон с диспетчером). Три тысячи в смену за аренду хозяину (с телефонной барышней он делится из своих), остальное – в карман! Бензин и текущий ремонт – за свой счет. Не скажу, что густо, но, в общем, на хлеб с маслом хватает!
- Так власти перед Олимпиадой, вроде бы, прикрывают нелицензированные такси в Сочи... (Капитан): - Ок, Бог – не фраер!
- А мне – что? Зарегистрировал религиозную общину на Урале. Заработаю денег – укачу в Штаты, только меня и видели! Виза категории R-1 (неиммиграционная) - необходимо иметь духовный сан, работать в церкви в качестве священнослужителя и иметь духовное образование.
- Община-то велика?
- Мне себя хватает! Вот, разве что Машку (обнимает соседку) кода-некода прихвачу…

(Капитан): - Э-э-э! Рука Машка убэры! Зарежу!
(Маша, любовница капитана): - Чо лапаешь, рохля очкастая! Попа-ведник!... Видали мы таких специалистов!
(Капитану) А ты чо, ревнуешь? Сдалась мне эта Америка! И то сказать, с рождения в Сочи живу. Дальше Адлера никуда не уезжала. Только после свадьбы на годик, на Украину… Этот Луганск, доложу я вам! Как там люди живут? Ни зелени, ни моря – одни морды черные и шахты! Африка!
Чем я живу? В торговле с младых ногтей. Что только не продавала: и в киосках, и в «Магните» (торговая сеть – Р.М.). А как Олимпиаду объявили, начала регистрацией торговать. То есть, квартира у нас с матерью не приватизированная, по соцнайму, я и оформляла гастарбайтеров по по тысячи с носа. По сочинским меркам – почти даром! Вот, с капитаном познакомилась...
Что дальше? Дальше, дальше… Да, так и будет! Один капитан канет, другой – выплывет… Я – сочинка. На мой век «капитанов» хватит!

- Суетятся че-то люди, беспокоятся… А чего кипишить? – бывшая учительница философски подперла кулачком подрумяненную щечку. - Я по молодости тоже бедовая была! Окончила иняз. Пятигорский. Замуж вышла Поздно, правда: двадцати девяти лет. За художника. Стали жить. Кому в 1990-е в Сочи мой испанский нужен? Подрабатывала поначалу понемногу в «Спутнике», да на выставках, да какие там по тем временам деньги? Кошкины слезы! Пошла в школу. Школа… Дети не учатся, зарплата мизерная, журналы, педсоветы. Директорша с завучами вечно интриги плетут: то одну выживают, то другую. Меня, правда, не трогали: лингвистов в Сочи не хватало. Так я сама ушла! Пошла на набережную ширпотребом торговать: тапочки, солнечные очки, плавки-купальники, косынки-панамки… Удивлялась, на этих курортников: берут что ни попадя! Нет, вначале, конечно, немного стыдно было: все-таки, учительница. А потом пообвыкла. А тут денежная реформа в Москве приключилась: доллары подскочили в цене на порядки. Меня соседка предупредила, я запаслась «зелеными». На разницу купила квартиру. Со временем, мужа выгнала – совсем он был никакой, ледащий, теперь БОМЖует по городу – начала квартиру сдавать. Познакомилась с Сербой – он у меня жил. Смотрю: рукастый мужик и не возбухливый. Поженились! Серба – строитель! Знакомый купил участок в Раздольном, стройматериалов нет, строить не умеет. Говорит Сербе: «строй дом на двоих, перепишу часть участка на тебя». Так с тех пор и живем: одни комнаты сдаем, другие – строим. Ничего я больше от этой жизни не хочу! Олимпиада? Что мне Олимпиада? Комнаты у моря всегда в цене: будь то хоть Олимпиада, хоть ее не будет!

***

Странная, все-таки, компания собралась на улице Механизаторов, в окрестностях сочинской Олимпиады. Причудливые обмылки человеческих судеб! И, в самом деле, - зачем этим людям Олимпиада? Хорошего – не добавит, плохого у них и без нее хватает…

А тут еще эти выброшенные на улицу мужья…

По каналам «Олимпстроя», между тем, пришел очередной бодрый рапорт. Слегка перефразировав, цитирую:

«Строительство пяти пешеходных мостов, которые обеспечат пропуск основного потока гостей Игр 2014 года к ледовым дворцам Олимпийского парка, вышло на финишную прямую. Уже готовы опоры и металлоконструкции переправ, смонтированы перила и система освещения, завершаются работы по устройству дорожного полотна.
Финишный слой покрытия выполняется из резиновой крошки, полученной из отработавших свой срок автомобильных покрышек. На специальном заводе старые шины превратили в универсальный строительный материал, из которого сейчас делают искусственные футбольные поля, беговые дорожки и теннисные корты. Такое производство является важнейшим регулятором в процессе сбора и утилизации отходов транспортного комплекса, а применение резинового гранулята в дорожно-строительной отрасли – один из примеров «зелёного» строительства.
Измельчённую резину смешивают со связующими и красящими материалами. Для оформления мостов, возведённых над автомобильной дорогой, которая опоясывает Олимпийский парк, понадобится 185 тонн такой смеси зелёного, жёлтого, синего, красного и черного цвета. Её укладывают в два слоя и ровняют с помощью специальной техники. Получается идеально гладкое, влагостойкое, травмобезопасное покрытие, комфортное для передвижения в том числе на инвалидных колясках… Каждая переправа способна выдержать груз весом до 38 тонн».

Умеем, научились мы, все-таки, возвращать к жизни отработавшую свой век резину. Особенно, к Олимпиаде!

С людьми, правда, получается пока не очень…

Измельчают нас с конца 1980-х, гранулируют, утрамбовывают катками, открашивают в желтое, красное, голубое и зеленое, а нам – все нипочем! Нас – в асфальт, а мы – хоть, и в инвалидных, но все же, - в колясках!... Да, и то сказать – что такое 38 тонн для тертого российского человека?

Если честно, то она действительно такая – эта сочинская «олимпийская действительность»: неоднородная, как многослойный «Наполеон», смазанных густым денежным маслом. Разные люди делают Олимпиаду, разные – паразитируют на ней.

И мне кажется, это очень важно, когда отгремят праздничные салюты, помнить, что Олимпиада делается не для спортсменов – для обычных людей. Таких как бывший капитан разведроты сербской армии, с начала 2000-х гастарбайтерствующий на российских дачах от Дальнего Востока до Москвы и Сочи, его любовница – разбитная продавщица котлет-по-киевски, коренная сочинка, не ужившаяся, по собственным словам, с матерью в виду взаимной скверности характеров, бывшая директорша ресторана из Томска, заблудившаяся в хитроумных квартирных обменах до почти беспросветного БОМЖатничества, бывшая учительница испанского, в начале 1990-х сменившая мел и указку на торговый лоток на приморской набережной, а теперь промышляющая сдачей комнат для строителей, вчерашняя кубанская станичница - тихая алкоголичка с 18-летней дочерью, забросившие, как судьбу, доильный аппарат ради суровой доли мерчендайзеров в гипермаркетах, спившийся уральский проповедник, подрабатывающий таксистом по найму на «тещиных языках» сочинских горных дорог, да два бывших мужа, выгнанных женами из дома из-за… непонятно чего! Олимпиада делает для людей, а не люди – для Олимпиады!

Но вот только что с самими этими людьми делать – с такими, как они есть: со всеми их хитростями, несуразностями и недостатками, я, честно говоря, не знаю!

Кто-нибудь знает?

Роман МАНЕКИН

• Подготовлено для: Вести. Общественно-политическое издание. - Киев.,8 августа 2013.