Александр Тамоников: Служу России и спецназу!

Армия умеет очистить свои ряды от выродков в погонах!

80-е годы. Чехословакия.

Длинные гулкие коридоры спецобъекта № 20-5БИС – тюрьмы для военных преступников. Серый бездонный колодец тюремного двора. Два входа. Выхода нет.

На чуть влажном грязно-зеленом полу масляной краской прочерчена белая, идеально ровная черта. На высоте человеческого роста - резная, как будто игрушечная терраса. На террасе, в ряд – овальные околыши офицерских фуражек, смятый колпак врача. В стене напротив – два чугунных кольца, намертво вмазанные в бетон. Между кольцами – распятая фигура человека в одежде цвета хаки.

Рубленые слова команды. Из правой двери спешно выходят три автоматчика и разводящий.

Тяжелым камнем в омут падает определение трибунала:

Приговор.

И в туже секунду – три короткие очереди: в голову, в грудь и в живот.

Тело бессильно зависает на кольцах.

С террасы, как из поднебесья неспешно спускается врач.

Голубем Пикассо шелестят бумажки, фиксирующие смерть.

Последняя страница уголовного дела «Приговор приведен в исполнение».

***

«…В глазах любого офицера стоят видения войны».

Александр Тамоников, офицер запаса. Родился в Рязани в 1959 году. Окончил Самаркандское высшее военно-командное училище. В составе спецподразделений принимал участие в локальных военных конфликтах, был ранен. Награжден. Автор романов: «Честь офицера», «Гордость спецназа», «Работа для спецов», «Специальная команда», «Мастер ближнего боя», «По закону войны», «Группа быстрого реагирования», «Солдатами не рождаются», «Рота уходит в небо», «Боевой расчет», «Мы из спецназа». Сотрудничает с издательством «Эксмо». Серия романов объединена девизом: «Служу России и спецназу!» По роману «Рота уходит в небо» снят художественный фильм. В ноябре 2004 года удостоен премии и нагрудного знака «Золотое перо России».

- Кто же отрицает, что в нашей армии множество проблем? В армии служат разные люди. Армиями не всегда командуют великие полководцы, и все-таки, если народ не хочет кормить чужую армию, он должен содержать свою.

Да, практически все, что я написал, - о людях войны, о солдатах, о спецназе. Я – офицер запаса с 1985 года, служил в общевойсковых и специальных войсках. Мои герои – офицеры и солдаты силовых ведомств. Большая часть моей жизни отдана спецназу, я хорошо знаю их ратный труд, но уважаю солдат и офицеров не по их принадлежности к элитным частям, а по их отношению к службе отечеству.

Едва ли не самый мощный стимул моего писательского труда – стремление противостоять негативному образу армии, создаваемому современными СМИ. Армию обвиняют во всех бедах России, причем в одну кучу валят и неудачи чеченских кампаний, и гибель атомохода «Курск» и выполнение интернационального долга в Чехословакии, в Афганистане, в Анголе. И общество проникается подобными представлениями. Но ведь есть честные солдаты и офицеры, исполняющие свой долг – почему их подвиги умалчиваются? Министерство Обороны России имеет собственное издательство, на телевидении существует ряд программ, посвященных патриотическому воспитанию, но скажите, в какой мере патриотическому воспитанию способствует выпуск «Воениздатом» красочных альбомов средневекового оружия или, скажем, выпуск футболок камуфляжной расцветки? Или кто-то считает, что воинская слава России недостойна системной пропаганды?

Каждый спецназовец видел гибель друзей, кровь, насилие, предательство. Большинство моих армейских друзей, раз став бойцами, в каждую секунду готовы противостоять насилию, даже если придется применить оружие. Это на самом деле страшно – первый раз убить человека, даже врага. Но когда барьер перейден, бой из акта убийства превращается в показатель профессионального мастерства. Я не призываю к насилию, но я твердо знаю: если государство не хочет защищать общество, в том числе офицера и его близких, офицер вправе делать это сам. Если государство не может защитить свою армию от дискредитации в глазах общества, армия сама должна стать на свою защиту. Не пугайтесь – я говорю о пропаганде здорового образа вооруженных сил. Цель моего творчества именно такова – противостоять бесконечному унижению российского солдата и офицера.

- Александр Александрович, не получится ли, что в лице бывших спецназовцев общество приобретет категорию очень опасных граждан? По меньшей мере, киллеров, а по большому счету – готовых диктаторов?

- У офицера, и особенно спецназовца, дисциплина и ответственность, как говорится, в крови. Нас с курсантских погон воспитывали в любви к Отечеству. Армия всегда была и останется вне политики, и я решительно против размежевания офицерского корпуса по партийному признаку. В армии не может быть ни «Единой России», ни либеральных демократов, ни коммунистов, ни монетаристов. Армия служит обществу в целом. Кстати, согласно Конституции России, Вооруженные Силы созданы для борьбы – я подчеркиваю это - с внешним врагом. Настоящие преступление перед народом совершил Борис Ельцин, использовавший армию в первой чеченской кампании – там и тогда, когда должны были быть задействованы внутренние войска. Джинна выпустили из бутылки, и уже во вторую чеченскую войну его пришлось загонять обратно армейскими гаубицами. Вот вам пример использования армии для решения внутриполитических проблем!

Что же до опасности спецназа для общества, то обществу гораздо более опасны наркоманы, алкоголики, бандиты и безответственные политики. Вот против них и борются герои моих романов. А связи между боевым опытом и личной жестокостью – ее просто нет. Напротив, в бою человек оказывается в ситуации, когда он вынужден защищать свою жизнь. При этом солдат просто хочет выжить, а офицер еще думает и о том, как с минимальными потерями выполнить боевую задачу. Опыт ответственности за собственную жизнь и жизни своих товарищей и подчиненных в современной действительности просто бесценен.

На первом этаже двухэтажного дома лежал бездыханный старик с пулевым ранением головы. Пожилая женщина пыталась бежать наверх, но на лестнице ее догнала автоматная очередь. В маленькой комнатке наверху лежали два детских трупика с перебитыми саперной лопаткой шейными позвонками: мальчик семи с половиной лет и его трехлетняя сестренка. Их отец, егерь, поклялся убить десять русских солдат за каждого члена своей семьи. Мстить не пришлось: убийца был расстрелян на его глазах в тюрьме для военных преступников.

Армия умеет очистить свои ряды от выродков в погонах!

Нет большего преступления перед обществом, чем вранье

Новочеркасск, 1968 год.

Густая толпа пьяных и недобрых людей движется к длинному серому зданию. Команда из мегафона: «Приказываю остановиться!». «Каждому, кто пересечет белую черту, расстрел на месте!» Черта бежит по асфальту и дразнит своей незащищенностью. Люди прибавили шагу. Лица угрюмы, глаза полны отчаяния. Толпа переваливает запретный рубеж – и натыкается на автоматные очереди. Крики, матерщина, лужи крови. На зеленом газоне распростертая фигура женщины в голубом ситцевом платье.

***

«…Кричат загонщики, и лают псы до рвоты. Кровь на снегу, и пятна алые флажков…»

- Эпоха, в которой мы живем – эпоха повальной лжи, возведенной в ранг государственной политики. Неужели Чечня была бы возможна, если бы мы не предали своих друзей в Польше, Чехии, Югославии, если бы буквально насильно не вытолкнули Восточную Германию в объятия Гельмута Коля? В 90-е годы на самом высшем государственном уровне был подан пример беззакония. Из сугубо личных мотивов, из желания пробиться к власти любыми методами была разрушена великая страна. Беззаконие всегда беззаконие. Когда закон нарушают власть предержащие, искус охватывает и районных начальников – вот исток феномена генерала Дудаева. Оздоровление общества пойдет из душ человеческих. Мы утратили общественные идеалы, разрушили государственную идеологию, и как не посмеяться над преобразованием армейских политуправлений в управления по воспитательной работе? На основе каких ценностей можно воспитывать солдат, когда общество не имеет общепризнанной цели?

Но полноценное нравственное оздоровление народа трудно осуществить в одиночку, нужно действовать по принципу: «Один за всех, все за одного!» И есть примеры плодотворной работы на всеобщее благо - общественное движение «Россия православная», созданное при поддержке Президента РФ и с благословения Патриарха всея Руси Алексия Второго. Задача движения - пропаганда добра и ценностей Православия. Его активисты работают в госпиталях и солдатских казармах, в затерянных гарнизонах и на передовых необъявленных войн, объясняя воинам высокий смысл служения Отчизне. Потому что государство наше делает это как-то неубедительно! А люди больше привыкли доверять своему товарищу по оружию, чем лощеному чиновнику из высоких кабинетов.

Я вообще против политики умалчивания правды, как бы горька она ни была. Как спецназовец, могу вам сообщить: есть разница между секретностью и враньем на государственном уровне. Секретность предназначена для решения тактических задач, а вранье – всегда вранье. Ложь неизменно оборачивается против того, кто ее произносит.

- А разве политика может обходиться без лжи?…

- Не скажите! Государственная политика – это искусство возможного, это балансирование на стыке интересов различных социальных групп. Как провести такую тонкую работу, опираясь на фальсификат? А мне представляется, что Россия сегодня учитывает только один интерес – экономические интересы Запада. Вообще говоря, повальная американизация общественной жизни, которая происходит на наших глазах, вряд ли идет на пользу России. Вы задумывались, что, в сущности, представляют из себя американская культура и американская история? В 16 веке – это испанская экспансия на новый континент, уничтожение коренного населения, завоз рабочих рук из экваториальной Африки и торжество рабовладельческого строя. Всего лишь в 1865 году в Америке отменено рабство, и только сорок лет назад афроамериканцы получили право голосовать за президента. И это кто-то называет эталоном демократии? На такую демократию должны равняться наследники новгородского Веча и первых Земских соборов?

О событиях 1968 года в Новочеркасске я узнал в командировке в одном из гарнизонов СКВО. Офицеры говорили об этом шепотком – опасались доноса.. Хотя в Новочеркасске они всего-навсего выполняли приказ – не допустить неуправляемую толпу к складам с оружием и боеприпасами.

Демонстрантов, требовавших заработанных денег, разогнали еще днем, а всю ночь по Новочеркасску шастали «черные воронки», выуживая из квартир заспанных зачинщиков. 30 лет вранья!

За ошибки командно-административной системы сегодня расплачивается народ. Нет большего преступления перед обществом, чем вранье. Особенно, когда это вранье звучит на государственном уровне.

Есенин как светоч рязанской культуры

Рязань, 2006 год. На перекрестке улиц Высоковольтной и Островского высится 26-метровый памятник Сергею Есенину работы Зураба Церетели. От курносого носа до фасонных штиблет памятник увешан стоваттными лампочками, источающими холодный пронзительный свет. За ярко освещенной площадкой – непроглядная тьма. Внезапно из темноты, как сгусток тени, возникает абрис разудалого провинциала.. Неверным шагом он направляется в сторону местного Управления культуры. В глазах его светится твердая решимость донести до отцов города план электрификации всей Городской Рощи путем запуска серии фосфоресцирующих аэростатов. В гулкой тишине слышен исполненный истовой любви к родному краю шепот:

***

«…Сыпь, гармоника! Скука, скука! Гармонист пальцы льет волной. Пей со мною, проклятая сука, пей со мной!..»

- Моя родня живет в Шацком районе, и я знаю тамошнее положение дел с культурой не понаслышке. Там невозможно купить книгу – они туда практически не поступают, даже детские. Товар невыгодный! Книготорговля на периферии вернулась в зачаточное состояние. А обычные труженики и вовсе книг не читают, не говоря уж о каких-то «вылазках» в Рязань в театр или кино. Телевизор смотрят в лучшем случае. Принцип прост – день прошел, и ладно! А ведь в районе была своя культура, существовала прекрасная художественная самодеятельность! Кто в этом виноват?

Да и в Рязани дела не намного лучше.

- Люди не читают книг – так, может, и литература больше не нужна?

- Литература нужна всегда. Она не так сиюминутна, как, допустим, кино, медленнее устаревает. Я, как литератор, сказал бы - надо писать правду, не смягчая красок, чтобы наши потомки знали, что творилось в России на рубеже 20-21 веков. Спроси вы меня о писательском кредо, я отвечу: писать то, что думаю. Не претендуя на место в «высокой литературе», я в каждой книге пытаюсь заполнить хотя бы две-три страницы результатами осмысления реальности.

- А как вы относитесь к коммерческой литературе?

- Могу доказать, что сегодня вся литература коммерческая. Допустим, есть у автора книга, которую он хочет донести до читателя. Если издательство заинтересовано в авторе, оно эту книгу купит и заплатит ему гонорар, либо, что чаще бывает, попросит автора оплатить свои услуги. Автор, не имея средств на издание, бросится искать спонсора. Возможно, некий коммерсант или организация даст ему деньги. Или же он «напряжет» собственный бюджет. И потом начнет книгу продавать, чтобы вернуть свои затраты или долг спонсору. Книга все равно окажется по сути коммерческой. По этим простым соображениям я не согласен с нашими рязанскими писателями, которые утверждают, что нынешние книги, появляющиеся на букинистическом рынке, низкопробные, «желтые», созданные, чтобы заработать деньги, а не донести до сограждан некую идею. Идейное или безыдейное произведение, но оно не избежит коммерческих «тисков».

В Рязани существует замечательная литература! У многих прозаиков и поэтов - у Алексея Хлуденева, у Бориса Шишаева, у Елены Бартеневой, у Аллы Нечаевой, у Минеля Левина – написаны хорошие вещи, которые достойны массового издания. Если невозможен прямой выход на рынок, то Управление культуры должно заниматься их изданием, потому что, как сказано в энциклопедическом словаре, «культура в узком смысле – это сфера духовной жизни людей». Люди имеют право получать доброкачественную литературу, а для этого лидерам нашей писательской организации необходимо более активно воздействовать на органы власти, избранные, в том числе, и для развития духовной составляющей жизни населения. Что же до споров о ценности наших произведений… Меня нередко упрекают, что мои книги жестоки, и я устал доказывать, что это не пропаганда насилия, а пропаганда борьбы с насилием. Пусть нас рассудит читатель.

Творческий человек в России по определению инициативен. Начиная с 70-х годов 20 века, термины «подписанты», члены инициативных групп, активисты – не более, чем синонимы слова «интеллигенция». Я не вполне интеллигент, точнее сказать, я -практикующий интеллигент. Поэтому рождающиеся в моем сознании инициативы всегда тесно связаны с жизненными обстоятельствами. Например, совершенно понятно, что никакими силами ни одно областное управление культуры не отвратить от охватившей всю страну мании воздвигать исполинские жертвенники всенародно любимым кумирам на местах их рождения или дерзания. Бороться с этим бессмысленно, но ведь простите, освещать темные улицы, по сути, культуртрегерская задача. Вспомните классику: «свет знания», «луч света в темном царстве», «светозарная десница».

Так возникла идея: обратить бессменный светоч рязанской культуры в добротный светильник общегражданского употребления, дополнить, так сказать, свет духовности небольшой электрической подсветкой. И городским властям в отношении культуры будет, чем отчитаться, и людям удобно! Как вы думаете?

Курсивом в тексте выделены фрагменты из задуманных романов Александра Тамоникова.

Елена Сафронова
Роман Манекин, январь 2005 г.